Депрессия – болезнь в современной жизни распространенная. Но если бы несколько лет назад мне сказали, что я с ней столкнусь, я бы не поверила. Многие люди живут в таком состоянии, только себе в этом не признаются, списывая все на потерю интереса к жизни: сейчас я ничего не хочу, но посплю, и завтра все пройдет. Но ни завтра, ни послезавтра ничего не происходит, а все сферы жизни при этом потихоньку рассыпаются.

Со мной все приключилось в один момент. Толчком послужил напряженный этап в жизни – переучилась, переработала, перелетала. В один месяц у меня случилось две защиты диплома MBA – в Москве и Праге, все мое время было посвящено подготовке. Плюс за месяц у меня было около десяти перелетов и одно неприятное событие в жизни. И как-то вечером, ложась спать, я ощутила в себе непонятное состояние: сердце стало резко биться, перестало хватать воздуха, похолодели и онемели руки, и – самое ужасное – появилась жуткая внутренняя тревожность. Мысли эти нарастали, как снежный ком. Мне стало очень страшно, и, чтобы не пугать домашних, я быстро оделась, вышла на улицу и позвонила подруге-психологу. Поговорив, мы пришли к выводу, что это паническая атака. Я ходила, глубоко дышала, а подруга со мной все это время разговаривала. На вопрос, что делать, она ответила, что надо работать с психологом, иначе панические атаки могут вернуться. Но на следующий день я проснулась в норме и решила, что ничего больше не повторится. Правда, на третий день поняла, что со мной действительно что-то не так.

Вернувшись в работу, я почувствовала себя олимпийским чемпионом: Олимпиаду ты выиграл, всего, что хотел, достиг – два диплома защитил, все проекты закрыл. А дальше что? А дальше меня стала поглощать серая «серость». Мне не хотелось вставать по утрам, я себя буквально поднимала. Дальше – хуже. Я перестала есть, могла расплакаться на ровном месте, началась апатия. Спасали только утренние тренировки – там хоть какой-то серотонин и адреналин. Вокруг все говорили: приходи уже в себя, соберись. А мне два дня нормально, а потом раз – и снова сбрасывает в эту серость. Раньше я могла найти себя в чем угодно: вязала, рисовала, читала, ходила на танцы и на спорт или погружалась с головой в работу. А тут поняла, что вообще ничего не хочу, только лежать и чтобы меня никто не трогал. Можно было и дальше так продолжать жить, проводить свое лето в унынии и одиночестве, но ...

Я решила, что так дальше продолжаться не может: у меня есть работа, семья, друзья. Мы провели с психологом несколько сеансов, вытащили детские травмы, и выяснилось, что моя первая паническая атака была связана с детским воспоминанием. Я подумала: как живут люди, которые с этим не работают? И почему со мной это случилось именно сейчас? Ведь могло произойти в любой момент. Психолог ответила, что каждый «взрослеет» в свое время, и раз ко мне это пришло сейчас, надо побыть в этом состоянии – не прожив его, не поймешь, что тебе надо.

Позволить жить долго в таком состоянии я не могла. За три месяца я похудела на восемь килограммов, работать стало просто невозможно, и я решила уйти на месяц в отпуск. Подумала, что надо улететь туда, где мне хорошо – в место силы, туда, где я родилась, в окружение старых школьных друзей. Так я оказалась на горном озере и чудесно провела время: ходила на пляж, купалась и ездила в горы. Мне стало немного полегче, но, тем не менее, мое состояние меня не отпускало, и я даже стала ходить в санаторий на процедуры. Депрессия – это когда у тебя болеет сила воли, и самое ужасное – пытаться найти силы в борьбе с собой, которых у тебя попросту нет.

На работу я вернулась, как мне казалось, получив необходимую перезагрузку, но меня хватило ровно на неделю, а потом я поняла, что снова сваливаюсь в это состояние. Так я решила обратиться к врачу за медикаментозным лечением. Врач сказал, что, во-первых, депрессия – это болезнь, и ее надо признать. Во-вторых, она хорошо лечится препаратами.

Мне выписали антидепрессанты и предупредили, что они должны помочь где-то через две недели. Как только мне полегчало, я закончила их пить, решив, что все у меня снова хорошо, но, конечно, депрессия вернулась. А ведь врач говорил, что главное – не выйти из депрессии, а не вернуться в нее. Поэтому я сказала себе, что надо делать то, что говорит доктор, и возвращать свою прежнюю жизнь.

Параллельно я продолжала работать с психологом и многое переосмыслила. Вскрылось то, на что я просто раньше закрывала глаза. На то, чтобы выйти из глубины этой серости и понять себя, я потратила много внутренней энергии. Например, у меня был синдром отличницы. Я элементарно не могла лечь спать, не выдраив всю посуду. А тут я стала разрешать себе этого просто не делать. Что случится? Да ничего. Зачастую мы сами ставим себе задачи и ограничения, которые, кроме нас, никому не нужны. Вот уж действительно – все в голове.

Помимо спорта, в это время мне очень помогали медитации. Я стала уделять себе больше времени, спрашивать, чего я действительно хочу сейчас, учиться говорить «нет» и ловить счастье в каждом моменте. Многое понять мне помог навык саморефлексии. За это время действительно случился внутренний рост: пережить, перезагрузиться и переосмыслить, как надо жить – это едва ли не самое важное, что произошло со мной.

Главное, что я из депрессии извлекла – если уж она с тобой случается, во-первых, важно признаться себе в этом, а, во-вторых, не стыдно попросить помощи. Многие боятся, что о них подумают другие, потому что практически невозможно объяснить окружающим, что с тобой происходит. А еще важно заручиться поддержкой близких. Меня окружали люди, готовые помочь в любой момент, за что я им очень благодарна. Да и вообще этому периоду я очень благодарна, потому что следующую часть жизни я теперь точно проведу по-другому.