Самый добрый критик

— Наверное, это связано со складом моего характера. Я старший ребенок в многодетной семье. Я работал в школах как учитель, пока был студентом. Способность и желание говорить с довольно большой аудиторией — это то, с чем я живу всю жизнь. Второй фактор — это фейсбук, в котором я чувствую себя как дома. Это социальная сеть, в которой больше возможностей для коммуникации, чем для самовыражения, подошла моим нравам, моим интересам. Я аккумулировал значительное число подписчиков — людей, с которыми я регулярно вступаю в коммуникацию. Третье — это работа на радио и телевидении, что произошло случайно. В 1997 году я закончил филологический факультет и, кроме работы в школе, мне ничего особенно не светило. Я пошел на радио, чтобы иметь какие-то деньги. Так получилось, что я совпал с этим видом масс-медиа. Радио — это прямой эфир, а прямой эфир — значит, ты должен не бояться аудитории, с которой незнаком. Должен обращаться к ней так, чтобы всем людям было понятно, о чем ты говоришь, чтобы никто не был обижен. Так получается, что коммуникацию с довольно большой аудиторией я держу уже давно.

— Эту границу определить крайне просто, я бы сказал, элементарно. Когда Антон Долин пишет статьи в любых СМИ, в которых он работает, он выступает как профессионал, получающий зарплату или гонорар. Когда Антон Долин совершенно бесплатно и по велению сердца что-то пишет в фейсбуке, он делает это как частное лицо. Это частное лицо в свободное время может себе позволить написать то, что оно думает, необязательно по профильной теме и необязательно в политкорректной форме. Это во-первых.

Во-вторых, так вышло, что я — популярный кинокритик, притом что эта профессия не предполагает популярности, но иногда так бывает. Поэтому часто вещи, которые в исполнении любого другого человека не были бы замечены, в моем исполнении переиначивают, тиражируют и превращают в провокационные высказывания, каковыми они не являются. Я приведу простой пример. Высказывание о Феллини было парой фраз, выдернутых из контекста, сказанных в прескучном диалоге с одним из моих фрэндов. И все, что я там сказал — то, что фильм «Ночи Кабирии» не вызвал у меня ощущения катарсиса. Совершенно не было ничего в этом провокационного, ничего оскорбительного. Но если кто-то захотел это увидеть и описать словами «Антон Долин считает, что Феллини — это пустое место», пусть это будет на совести тех, кто это сделал.

То же самое с Хлебниковым. Я написал статью об «Аритмии». Мне кажется, что эта статья, извините, что я себя хвалю, — образец корректного высказывания. Я пытаюсь вскрыть те эмоциональные механизмы, которые задействованы в этом фильме и которые заставляют многих людей без какого-либо рационального анализа называть его потрясающим и лучшим на свете. Мне он не показался лучшим на свете, не тронул до такой степени, но из этого не следует, что он плохой, или что я хочу кому-то испортить настроение. Просто работа кинокритика — не только излагать эмоции, но и анализировать их — как свои, так и чужие. Этим я и занимаюсь.

— Репутация для кинокритика категорически важна. У человека профессии кинокритика или журналиста в принципе нет ничего, кроме репутации. Это его единственный капитал.

Главный фактор репутации — это честность. Кинокритик должен писать и говорить то, что он думает. Излагать свое мнение честно, вне зависимости от того, нравится ему фильм или нет, являются ли авторы этого фильма его хорошими друзьями или нет. И, конечно, никогда не принимать ни в деньгах, ни в каких-либо других формах мзду ни за какое мнение: ни за положительное, ни за негативное. Это то, из чего складывается репутация, поэтому я всегда болезненно реагирую на необоснованные обвинения в какой-то ангажированности.

— Нет, я просто чувствую, что она есть и что эта ответственность велика. Нравится ли мне, что мой выбор может определить чей-то ещё выбор, — нет. Скорее, меня это тревожит, просто я научился с этим смиряться, и прагматический опыт показал, что люди чаще меня благодарят за рекомендации, чем жалуются на них. Если было бы наоборот, я бы моментально подумал сменить профессию.

— Это сложный вопрос. Во-первых, я являюсь кинокритиком, которого много читают, и чьи даже корректные высказывания часто в пересказе превращаются в некорректные. Мне нужно втройне более тщательно, чем многим моим коллегам, «фильтровать базар». Стараться быть всегда вежливым, даже если какой-то фильм мне не очень нравится. Когда я начинал в кинокритике свой путь, я был более невоздержанным на язык. Второй фактор. Я хорошо знаком со многими авторами фильмов и знаю, что любое кино — это огромная сложная работа иногда сотен людей. И когда ты пишешь о том, что финальный результат неудачен, ты должен очень серьезно подумать над тем, что ты пишешь, обосновать, чтобы это не было просто оскорбительно для этих людей. На самом деле, с годами я пришел к парадоксальному выводу: сложно написать хорошую отрицательную рецензию. Написать что-то обзывательное и обидное — просто. А написать аргументированную негативную рецензию, не постулируя, что фильм плох, а объяснить, чем он плох, — это огромный труд.

Я разработал для себя персональный этический кодекс. Он таков: я пишу резко ругательные рецензии лишь в тех случаях, если я считаю фильм не просто неудачным, а еще и вредным или опасным для кого-то. Когда он не просто плохо сделан, но и несет, с моей точки зрения, вредную идеологию или эстетику. А такие случаи, на самом деле, встречаются крайне редко: они происходят раз-два в год, и раз-два в год я пишу резко отрицательные рецензии.

— Регулярно. Во-первых, это предложения, не связанные с моей профессиональной компетенцией. Допустим, меня попросят прочитать лекцию о творчестве Людмилы Гурченко. Или вот было предложение, кстати говоря, очень щедрое, связанное с гоночными автомобилями. Я не интересуюсь ни гонками, ни вообще каким-либо спортом. Я отказываюсь от участия в идеологически сомнительных мероприятиях. У меня есть своя политическая позиция, и, если она не совпадает с позицией организаторов мероприятия, я отказываюсь, конечно же.

— Это очень важно. Это гарантия независимости моего суждения. Когда я смотрю фильм первым, после этого я бегом бегу писать и читаю другие рецензии только после того, как напишу свою. И радуюсь как совпадениям, так и несовпадениям.

— Да всех, не хочу кого-то называть или не называть, потому что я всех не вспомню. Я читаю любые тексты, всегда очень интересуюсь чужим мнением. Я соглашаюсь или не соглашаюсь, про себя или вслух. Вслух — если это мои друзья или товарищи, про себя — если это люди, с которыми я не знаком или знаком плохо. Но главный для меня закон всегда — читать их я буду после того, как напишу своё, чтобы мой текст не превратился в зеркало чужого текста или в контраргумент для оспаривания чужого мнения. Я хочу писать, исходя из того, что это диалог с фильмом и с моими читателями, а не с другими коллегами.

— На мой взгляд, нет. Но это не критика в адрес BadComedian. Мне кажется, что вполне можно быть видеоблогером по профессии. Люди этим зарабатывают. Но зачем делать вид, что ты тот, кем не являешься? Я, например, не делаю вид, что я — блогер, потому я кинокритик. BadComedian, по мне, не кинокритик, потому он — видеоблогер. Это другой род деятельности. Это некое шоу, выстроенное вокруг разговора о кино и о тех вещах, которые кому-то в кино будут интересны, причем строящиеся на одной интонации, в основном, интонации осмеяния. Я не вижу в этом ничего плохого или грешного, просто лично я этим не занимаюсь.

— Это вопрос привычки. Мыслительная работа над фильмами, их анализ и составляют мою профессиональную деятельность. Ведь пока я смотрю фильм, я ничем не отличаюсь от обычного зрителя, а критиком становлюсь, когда начинаю формулировать. Это то, за что мне платят, и странно было бы жаловаться и говорить, как мне тяжело. Я формулирую быстро, и никаких мук не испытываю. Нравится кино или нет, вижу уже в процессе просмотра. Окончательно сформулировать могу на финальных титрах. Никогда после этого я не меняю своего вердикта. Никогда не бывает, что было неприятно смотреть, а потом я решил, что фильм — класс или наоборот. Формулирование — это моя работа и есть. Если бы мне было тяжело и неприятно, я бы выбрал другую профессию.