В @itsvintagebaby представлены известные бренды одежды: от Levi's до Dior, Saint Laurent и Chanel. «Изначально я рассматривала только Америку – платья от Laura Ashley, Jessica McClintock, потом подключила европейские марки, но вскоре поняла, что и в России есть много интересного. Блошиные рынки Питера и Москвы – настоящие сокровищницы. Моим личным открытием стала Пермь. Никогда бы не подумала, что там так много маленьких винтажных магазинов. Такое чувство, что в Перми зарыт клад, причем брендовые модели можно купить за вполне адекватные деньги». По словам Ксении, качественные винтажные вещи – еще и отличное вложение. Например, до выхода «Богемской рапсодии» футболки с Queen стоили около 20 долларов на Ebay, а после – 120-200. «Не скажу, что я падка на бренды, но я знаю, что покупатели всегда хотят оригинал. Из запоминающегося – брючный шерстяной костюм Dior. Я даже не успела выложить фото в инстаграм, как его купили. Мне бы хотелось пополнить коллекцию магазина маркированной бижутерией, например, Trifari или Napier».
Сейчас винтажные вещи Ксения заказывает в основном в Америке, Великобритании, Германии, и зачастую с ними происходят удивительные истории. Так случилось с немецким тренчем, на поясе которого обнаружилась подпись. Искать владельца логичнее всего было на фейсбуке. Поиск очертил круг из пяти человек. Нескольких сразу пришлось исключить из-за молодого возраста, еще один аккаунт был ботом, и только последний принадлежал пожилому человеку. Ксения написала ему сообщение, не ожидая получить ответ. Но он пришел. Бывший владелец из Германии написал, что раньше такие тренчи были у всех, поэтому приходилось подписывать. В свое время он сдал тренч в переработку, но компания, посчитав вещь еще годной, отправила ее на продажу – это обычная ситуация для Европы. Так плащ попал в Россию.
В планах у Ксении найти новое помещение – просторное, с большими окнами и в центре города, и, конечно, сохранить бизнес даже во времена «коронакризиса». «Я не закрывала магазин, даже когда нельзя было передвигаться по улице. Мне тепло на душе от того, что я не перестаю работать, хотя и не знаю, что будет дальше. Верится, что "лучшее, конечно, впереди"».