На окраине села Корсаковка, в пятидесяти километрах от Саратова, стоит дом, похожий на корабль, выброшенный штормом вглубь материка. Его корпус сколочен из морских контейнеров, с крыши свисают изогнутые ветви, словно щупальца кракена, вцепившегося в палубу. А на стыке стен, как носовая фигура древнего судна, застыла бронзовая голова жреца Трои Лаокоона.
Это дом художника Евгения Солодкого.
В поисках свободы
В нулевые он, как многие, отправился «штурмовать Москву» – город, который, по его словам, либо перемалывает, либо превращает в винтик. «Я стал зарабатывать, встроился в систему… и понял, что задыхаюсь», – говорит он. Тогда и родился безумный план: стать «морским цыганом». Солодкий построил корабль и отправился на нем в путешествие по Средиземному морю за свободой и ощущением настоящей жизни. Поначалу был компаньон – мечтатель, болевший морем с детства. Через два года тот отказался от проекта, но Евгений продолжил, и в 2012 году его корабль водоизмещением в 80 тонн наконец отчалил.
В нулевые он, как многие, отправился «штурмовать Москву» – город, который, по его словам, либо перемалывает, либо превращает в винтик. «Я стал зарабатывать, встроился в систему… и понял, что задыхаюсь», – говорит он. Тогда и родился безумный план: стать «морским цыганом». Солодкий построил корабль и отправился на нем в путешествие по Средиземному морю за свободой и ощущением настоящей жизни. Поначалу был компаньон – мечтатель, болевший морем с детства. Через два года тот отказался от проекта, но Евгений продолжил, и в 2012 году его корабль водоизмещением в 80 тонн наконец отчалил.
Развенчанный миф
Море, воспетое романтиками, оказалось другим. «Нас обманули книги XIX века, – смеется Евгений. – Паруса, ветер, свобода… На деле сегодня парусник – это «плати в два раза больше». Все опутано правилами, визами. Ты не капитан – ты менеджер, отвечающий за тонны металла и чужие жизни». А потом пришел ковид, и последние остатки морского братства рухнули. «Раньше тебя могли приютить без визы: заправить, накормить, помочь. Но пандемия все поменяла. Нам говорили: «Sorry, it’s your problem. Go out». И мы уходили».
Море, воспетое романтиками, оказалось другим. «Нас обманули книги XIX века, – смеется Евгений. – Паруса, ветер, свобода… На деле сегодня парусник – это «плати в два раза больше». Все опутано правилами, визами. Ты не капитан – ты менеджер, отвечающий за тонны металла и чужие жизни». А потом пришел ковид, и последние остатки морского братства рухнули. «Раньше тебя могли приютить без визы: заправить, накормить, помочь. Но пандемия все поменяла. Нам говорили: «Sorry, it’s your problem. Go out». И мы уходили».
Бросить якорь
Так Солодкого выбросило обратно на берег. Кавказ, Калининград – варианты были, но судьба распорядилась иначе. «Подруга говорит: «У меня участок 30 лет пустует, забирай даром». И в Саратовской области, вдали от морей, он построил удивительный дом с гротом. Внутри – мир без координат и ощущения времени, где реальность переплетается с его живописью. Работы Солодкого во многом автобиографичны: на них столкновение мира внешнего (гранты, галереи, «добавь цветочек – будет продано») и внутреннего (одиночество, прощание с иллюзиями, поиск себя). Дом воспринимается как продолжение его творчества. Та же картина, только в трех измерениях.
Так Солодкого выбросило обратно на берег. Кавказ, Калининград – варианты были, но судьба распорядилась иначе. «Подруга говорит: «У меня участок 30 лет пустует, забирай даром». И в Саратовской области, вдали от морей, он построил удивительный дом с гротом. Внутри – мир без координат и ощущения времени, где реальность переплетается с его живописью. Работы Солодкого во многом автобиографичны: на них столкновение мира внешнего (гранты, галереи, «добавь цветочек – будет продано») и внутреннего (одиночество, прощание с иллюзиями, поиск себя). Дом воспринимается как продолжение его творчества. Та же картина, только в трех измерениях.
Новая история
Долгое время дом был открыт только для близких, но теперь попасть сюда можно, просто предупредив Солодкого о визите через его telegram @Evgeny_Solodkiy. В Корсаковку едут те, кто слышал легенду о «художнике на корабле», и те, кому не хватает красок в собственной жизни. «Иногда люди даже не заходят в дом – просто гуляют по саду, – говорит Евгений, пожимая плечами. – Ну и пусть. Я не червонец, чтобы всем нравиться». Он все так же похож на моряка, сошедшего с палубы на берег. Его корабль больше не бороздит волны – он стал пристанью. Для самого художника и его гостей, которые ищут вдохновение и открыты новому.
Долгое время дом был открыт только для близких, но теперь попасть сюда можно, просто предупредив Солодкого о визите через его telegram @Evgeny_Solodkiy. В Корсаковку едут те, кто слышал легенду о «художнике на корабле», и те, кому не хватает красок в собственной жизни. «Иногда люди даже не заходят в дом – просто гуляют по саду, – говорит Евгений, пожимая плечами. – Ну и пусть. Я не червонец, чтобы всем нравиться». Он все так же похож на моряка, сошедшего с палубы на берег. Его корабль больше не бороздит волны – он стал пристанью. Для самого художника и его гостей, которые ищут вдохновение и открыты новому.
Текст: Людмила Тугарина, Фото: Катерина Сипачева
